ВЯЗЕМСКИЙ Андрей Иванович (16.10.1754 (1750) год – 20.04.1807 год, г.Москва).

Государственный, политический и военный деятель, князь, генерал-поручик, действительный тайный советник, сенатор, нижегородский генерал- губернатор (13.03.1796 год – декабрь 1796 год).

Андрей Иванович ВЯЗЕМСКИЙ— один из образованнейших людей своего времени, фрондирующий аристократ, англоман и масон, происходил из одного из древнейших русских княжеских родов, ведущего свое начало от князя Ростислава-Михаила Мстиславовича Смоленского, внука Владимира Мономаха. ВЯЗЕМСКОГО высоко ценила и Екатерина II, и Павел I.Кавалер орденов святой Анны I-й степени и святого князя Александра Невского.

Начав жизнь, как многие дворяне, с военной службы в 1758 году, он в двадцать с небольшим лет был уже полковником. В 1773-1778 гг. – командовал Вологодским полком. Участвовал в русско–турецкой войне; но гордостью и независимостью не угодил «светлейшему» Потемкину.

Выйдя в отставку, в 1782-1786 гг. путешествовал по Европе, объехав весь континент от Швеции до Испании. В Англии он влюбился в ирландку миссис О`Рейли, отбил ее у супруга и увез в Россию. Потом через Коллегию иностранных дел добился для любимой развода и обвенчался с ней по православному обряду (княгиня Евгения Ивановна). Кстати,  их сын Петр Андреевич стал известным русским поэтом и другом Пушкина.

Масон. В 1786-1787 гг. – избранный мастер ложи «Молчаливость» в Петербурге. Член Дружеского ученого общества. С 1788 года – генрал-поручик. С 1789 года – член Военной коллегии. Затем перешел на службу «по гражданской части» и в 1796 году, незадолго до кончины Императрицы Екатерины, был назначен Нижегородским и Пензенским наместником (генерал-губернатором).

Служба сложилась неудачно: нетерпимость к лихоимству породила большое чисто недоброжелателей, да к тому же ВЯЗЕМСКИЙ показал себя слабым администратором.

Правда, при нем наконец-то внимание властей привлекли к себе дороги. Летом 1796 года генерал-губернатор предпринял инспекционную поездку по губернии, дабы ознакомиться «с состоянием дорог, мостов и частей наместничества». Надо сказать, что уездные чиновники, предупрежденные о посещении их владений сиятельным лицом, хорошо подготовились. Андрей Иванович дорогами остался доволен, хотя и отмечал, что, по-видимому, «оное изрядство не есть следствие попечений или трудов господ Капитанов исправников и их товарищей, а причиною хороший грунт, сухое время и равнизна площади», также он отметил, что «мосты и гати также по большей части изрядны; но он везде видел с замечанием как по дорогам, так по мостам и гатям свежую работу и починку, означающую минутное ожидание начальника, что и отнимает большую цену их доброты». Так что показуха для начальства не сегодняшнее изобретение.

С большим неудовольствием губернатор отметил, что во многих населенных пунктах нет ни торговых площадей, ни торговых дней, поэтому вынуждены местные чиновники, «находящиеся при должностях с прочими чинами, и разночинцы, живущие в оных, ездить для покупки нужных съестных припасов в деревню, в которой бывают торги, расстоянием за несколько от города верст». Также во время этой поездки было обнаружено большое количество дел, которые лежали в местных канцеляриях годами без движения и решения - это тоже не понравилось высокому инспектору. А посему было предписано все замечания учесть и разрешить в кратчайшие сроки. «Дабы все оные предписания, и другие, какие встретиться могут, могли быть выполнены, необходимо повиновение законам, послушание Властям, и уважение Начальникам …»

Впрочем «оные предписания» генерал- губернатора так и остались только на бумаге. Попытка «в Пензе создать Лондон» также не удалась, и князь вышел в отставку, так обьяснив ее императору Павлу I: «Природа влила в мою душу непреодолимое омерзение от кривых дорог».

Тогда ВЯЗЕМСКОГО, получившего чин тайного советника, перевели на службу в столицу, в Сенат. С 1798 года – по прошению в отставке.

«Князь Андрей Иванович был известен твердым и благородным характером, острым умом, образованностию и любезностию необыкновенвыми. Он в превосходной степени обладал даром слова: любил словесные прения; слыл в свое время упорным спорщиком, но утонченною вежливостию умел умерять неприязненность противоречия, а даалектикою живою и сжатою придавать мнениям своим увлекательность и силу. Дом его в Москве, въ продолжение многих лет, был одним из приятнейших, и ежедневно открытым для друзей и многочисленныхъ посетителей.

В двух маленьких комнатах теснилось отборное Московское общество, а когда ограниченное пространство переполнялось неожиданно многолюдием, то открывалась другая половина въ доме. … Как и самый образ жизни хозяев его, он был чужд всякой роскоши и не блистал убранством. … Единственное богатство дома сего была обширная и разнообразная библиотека; но и та служила не предметом роскоши, а необходимаго потребления. Князь Вяземский посвящал ежедневно, до поздняго вечера, то есть до времени обыкновеннаго съезда гостей, несколько часов на чтение книг исторических, философических и путешествий. Неизменно, первый вечерний посетитель, мог быть уверен, что найдет его дома, у камина, в больших вольтеровских креслах, с книгою в руке. … Все путешественники (особенно Англичане), ученые, художники, находили въ этомъ доме Русское гостеприимство и прелести Европейской разговорчивости. Некоторые из них, в изданных ими путевых записках, упомянули о том …»

Такой же гостеприимной стала позднее и усадьба ВЯЗЕМСКОГО в Подмосковье в Остафьево.Он стал ее новым владельцем в 1792 году. Андрею Ивановичу выпала удача выгодно приобрести все сразу: землю и крестьян, красивую усадьбу с прудами и садом, и готовым к производству «заведением». Выгода и состояла в том, что несмотря на решение Сената от 1786 года имение все еще оставалось в «споре» между наследниками Козьмы Матвеева и Петра Сухарева.

Беря на себя ответственность за решение «спора», используя при этом связи в Сенате, Андрей Иванович ВЯЗЕМСКИЙ имел возможность сбросить цену. К началу 1794 года вопрос был решен окончательно и все матвеевские постройки (господский дом и фабрика) перешли в его собственность, наряду с землей и крестьянами. Сравнительно малоземельное имение, расположенное поблизости от Москвы, должно было служить местом отдыха его владельцу, принося при этом доход от производства и продажи сукон. В 1801 году ВЯЗЕМСКИЙ начинает строительство здесь усадебного дома. Гостеприимство было вообще одной из семейных традиций ВЯЗЕМСКИХ. Не зря сын ВЯЗЕМСКОГО Петр Андреевич, называя своего отца гостеприимным собирателем Московской земли, вспоминал: «Тогда образованные, умные люди, а их было немало, съезжались по вечерам на беседу, потолковать, поспорить, развязать мысль свою, или просто язык свой. Каждый приносил, что имел, что умел и что мог: кто золотой талант, кто посильную лепту, кто жемчужину, кто просто полевой цветок, но свежий и душистый.» В числе частых гостей были баснописец, позднее министр юстиции Иван Иванович Дмитриев, сенатор и поэт Юрий Александрович Нелединский–Мелецкий, дипломат, член Петербургской академии наук Александр Михайлович Белосельский–Белозерский, Василий Львович Пушкин, Василий Андреевич Жуковский... 12 лет (с 1804 по 1816 год) в Остафьеве жил и работал над Историей государство Российского писатель и историк Николай Михайлович Карамзин, женатый на старшей дочери А.И.ВЯЗЕМСКОГО Екатерине Андреевне. Поэтому перед кончиной Андрей Иванович поручил опекунство и воспитание сына Петра ближайшему другу семьи Карамзину.

Похоронен Андрей Иванович ВЯЗЕМСКИЙ в Новодевичьем монастыре в Москве.