ШЕРЕМЕТЕВ Сергей Васильевич (28.08.1792 год - 6.01.1866 год, г.Женева Швейцария).
Военный деятель, генерал-майор, участник Отечественной войны 1812 года и подавления Восстания декабристов (1825 год), Нижегородский губернский предводитель дворянства, тайный советник. Хороший хозяйственник, но властный и жесткий человек - самый жестокий помещик в истории села Юрино.
Сергей - старший из сыновей генерал-майора Василия Сергеевича ШЕРЕМЕТЕВА и Татьяны Ивановны, в девичестве Марченко (у него были еще братья - Василий, Николай и Петр).
По обычаю, в юношеском возрасте его определили на военную службу. В 1808 году в 16 лет Сергей - корнет Литовского уланского полка. В войну 1812 года он - корнет уже Кавалергардского полка проявил недюжинную храбрость. От сражения при Бородино на его лице остался глубокий шрам от сабельного удара. Старший адъютант генерала Барклая-де-Толли, ротмистр Владимир фон Левенштерн записал в своем дневнике: «... Я видел молодого Шереметева, получившего большую рану саблей по лицу: подобная рана всегда делает честь кавалерийскому офицеру». В свите Александра I Сергей въезжал в побежденный Париж, а за храбрость и мужество, проявленные во время войны, был награжден орденом святой Анны 4-й степени.
Во время декабристского восстания, Сергей, в отличие от младшего брата Николая, остался верен режиму и без колебаний присягнул со своим Кавалергардским полком Николаю I. Опубликованный в газетах рассказ, что подполковник Сергей ШЕРЕМЕТЕВ первым скомандовал «пли» по мятежникам, открывшим ружейный огонь по приблизившемуся к ним с мирными предложениями царю, - вымысел. Но стойкость и мужество, проявленные Сергеем Васильевичем в критический для государства час, - факт неоспоримый. За это был пожалован чином флигель-адъютанта и пользовался особым доверием царя.
В дальнейшем Сергей ШЕРЕМЕТЕВ не раз блистал воинской отвагой. В Русско-турецкую войну 1828 года, став 6 декабря 1827 года генерал-майором, он командовал корпусом кавалерии, осаждал Варну и Силлистрию. Бил турок при Ямболи и Сливно, за что получил «золотое оружие» золотую саблю с алмазами. Немало было у него и орденов, в том числе и Святого Георгия 4-й степени и Святого равноапостольного князя Владимира 2-й степени (1829 год). Через два года С.В.ШЕРЕМЕТЕВ усмирял Польский мятеж, который стал последним этапом военной карьеры Сергея Васильевича.
29 мая 1835 года Сергей Васильевич, отдав армии 27 лет, был уволен из нее по «домашним обстоятельствам» в чине генерал-лейтенанта в возрасте 43 лет. Какие же были обстоятельства? Возможно, необходимость заняться обширными Нижегородскими имениями. К этому времени прошло уже четыре года после смерти отца, и Сергей как старший должен был вступить в управление имениями. Отец был противник раздела земли между сыновьями. А волю родительскую надо было выполнить.
Поселился он в главной вотчине селе Богородское Горбатовского уезда Нижегородской губернии. Село было достаточно благоустроенное. Там имелась больница на 50 коек с богадельней и отделением для рожениц, три училища и четыре каменные церкви. В Богородском помещик завел институт «думчих», избираемых жителями села и утверждаемых ШЕРЕМЕТЕВЫМ. Они распределяли все подати и повинности среди жителей и разбирали все тяжбы и споры. Бурмистр и староста тоже избирались крестьянами. На этом демократия кончалась, и начинался обычный помещичий произвол. Барин приобретал выгодно для себя крестьянские земли. Всех ослушников отправлял в Юрино Васильсурского уезда, или, как выразился Короленко, в «Шереметевскую Сибирь».
Семейная жизнь бывшего воина была проста. С ним жила его крепостная Наталья Николаевна Сергеева, детей от которой он записал в купеческое сословие. Одну дочь, Юлию, он выдал замуж за Бориса Алексеевича Шереметева (1831-1886 гг.), а вторую дочь - за грека Баланаки.
В 1835 году нижегородцы избрали доблестного фронтовика губернским предводителем дворянства. дворянства. Но гордый и властный характер Сергея Васильевича был тяжел не только для крестьян, но и для нижегородских губернаторов князя М. А. УРУСОВА и А. Н. МУРАВЬЕВА. Поэтому в 1837 году общественная деятельность на благо общества для ШЕРЕМЕТЕВА закончилась. Впрочем, его больше влекла хозяйственная стезя.
Как помещик, С.В.ШЕРЕМЕТЕВ проявил себя с одной стороны умелым хозяином, а с другой — жестоким самодуром. Вот как его характеризует родственник граф П. С. Шереметев: «По отзыву местных людей, он был крут, но двигал промышленность железной рукой и содействовал процветанию села. Сергей Васильевич не только водку, но и чай пить и курить не позволял. Замечательный ум, настойчивость в проведении своих целей, храбрость, живой хозяйственный склад, вот качества Сергея Васильевича, омрачавшиеся упрямством и своеволием...» Так, например, он приказал вырыть в Богородском пруд, очертания которого изображали какую-то древнегреческую богиню, в центре пруда велел насыпать гору, а на вершине ее поставить беседку, из которой можно было рассматривать окрестности. В то же время, он построил в Юрине два стекольных, два кожевенных и два винокуренных завода. Для винокурения из окрестных сел скупалось картофеля на три тысячи рублей серебром. Продукция стекольного завода продавалась на нижегородской ярмарке на 15000 рублей серебром. Успел основать кирпичное, черепичное и гончарное производство. Разводил породистых тонкорунных овец и швейцарских коз, прославился своим конезаводом, который находился в Лазарево. Для него из Англии были привезены породистые племенные матки и производители. В 1831 году, свидетельствует историк В.П.Шеломаев, там было 45 маток и семь производителей, а в 1848 году – общее поголовье достигло 104 голов.
На шереметевском заводе был занят большой штат работников, включавший в себя кроме иностранных специалистов дворовых и частично перевезенных на барщину крестьян (среди них был и ученый-самоучка, впоследствии известный на весь мир астроном Константин Иванович Каплин-Тезиков).
Лучшие лазаревские скакуны участвовали в бегах на Нижегородской ярмарке и в Москве, завоевывая главные призы. Заводские производители обслуживали маточный состав крестьянских лошадей шереметевской вотчины. Основная молочная ферма породистого рогатого скота сыграла огромную роль в улучшении местного скота и содействовала образованию у крестьянского населения района высококачественной породы крупного рогатого скота, знаменитой юринской породы. По мнению одних специалистов скот принадлежал к породе высокогорной южной Германии, а по мнению других — к тирольской породе. К 1848 году на ферме Шереметева было 475 голов крупного рогатого скота, в т.ч. 19 племенных производителей. Шереметев издал распоряжение, под страхом наказания, о распространении новой породы среди крестьянских хозяйств.
Об успехах и достижениях шереметевского хозяйства нижегородцы знали благодаря павильону господина ШЕРЕМЕТЕВА на Нижегородской Ярмарке, который демонстрировал собственные образцы ведения сельского хозяйства. Именно ШЕРЕМЕТЕВЫ насаживали среди местного населения культивирование картофеля. Здесь же они сажали сахарную свеклу, капусту и различные кормовые культуры, используя передовую технологию того времени – агрохимию.
Посетив Юрино, Сергей Васильевич Юрино (в 1852 году при нем насчитывало 92 двора) приказал построить двухэтажное деревянное здание и рассадить вокруг него декоративные кустарники, подобие того, как это было сделано в Богородском.
Ведь в Богородском, да и в Лазарево, было большое садоводческое и парковое хозяйство, которые отличались особым богатством и разнообразием. Здесь на больших площадях были разведены ценные плодовые и декоративные растения, были посажены кедры, ореховые деревья, черемуха, ирга, фруктовые деревья и редкие цветы. Все это делалось под наблюдением вольнонаемных специалистов-иностранцев. Например, одно время служил ШЕРЕМЕТЕВУ садовник по имени Асмус. Были также построены оранжерея и зимний сад с бассейном для тропических лотосов. Тогда там культивировалась знаменитая «Виктория Регия». Из зимнего сада к барскому столу подаются экзотические фрукты: персики, апельсины, ананасы и другие плоды южных растений. Правда, это ни какого влияния на развитие садоводства у крестьян не оказывало, так как все это создавалось исключительно для удовлетворения прихоти помещика.
«Жемчужиной» парка считался тот злополучный Большой пруд, к которому от главного дома усадьбы были проложены подземные ходы, выложенные плитами. Выходы к воде были оформлены в виде специальных гротов, а к ним примыкали кирпичные стенки, ограждающие участок от парка и сада. Известно также, что в одном из прудов ШЕРЕМЕТЕВЫ в медицинских целях разводили пиявок.
С началом строительства усадьбы в Юрино Сергей Васильевич жил именно в Лазареве. (В 1853 году С.В.ШЕРЕМЕТЕВ стал владельцем усадьбы в Лазареве, купив сначала половину имения у титулярного советника Петра Запольского за 28700 рублей ассигнациями, затем – оставшуюся часть у коллежской регистраторши В.П.Евсеевой.) В воспоминаниях графа П.С.ШЕРЕМЕТЕВА «Поездка в Юрино» об этом свидетельствует такой эпизод из семейной хроники: «Мухин, кучер-старик, во время лесных прогулок рассказывал довольно охотно про старое. По его словам, Сергей Васильевич жил не в Богородском, а в 7 верстах – в Лазареве, где также был большой каменный дом и сад. К нему туда приезжали сестры Юлия Васильевна с мужем и Наталья Васильевна. Они приехали в карете, которая была как дом, там и кухня была, а наверху, сколько вещей и чемоданов. Везли 24 лошади при 6 форейторах».
В Лазареве им было создано обширное, хорошо налаженное хозяйство. По описи 1853 года в сельце Лазарево было два двухэтажных каменных господских дома со службами, двухэтажная кухня, три оранжереи с растениями, три теплицы, двухэтажный флигель и другие хозяйственные постройки.
Но в народе Сергей Васильевич ШЕРЕМЕТЕВ отнюдь не зря прослыл человеком крутым и жестоким, крестьяне считали ссылку эти края настоящей каторгой. До сего дня сохранились многочисленные легенды, о несчастных узниках, замурованных в подвалах замка заживо. Рассказывают, что по замку в Юрино до сих пор бродит привидение в образе крепостной девки Палаши с веночком на голове. Ее замуровали в «каменный мешок» за то, что она отказала барину в его праве «первой ночи».
Подвластные ШЕРЕМЕТЕВУ крестьяне несли денежный оброк и три дня в неделю работали на барщине. Они не раз пытались пожаловаться на своего господина, но сделать этого не удавалось: жалобщиков хватали подручные барина и жестоко наказывали.
Тяжкой мерой помещичьего произвола была сдача неугодных и провинившихся крестьян в рекруты. В селе Богородском был установлен для обязанных рекрутской повинностью особый сбор в размере 35 рублей с семьи на покупку зачетных рекрутских квитанций. Если семья находилась в нужде и не в состоянии была платить этот сбор, то член семьи мужского пола, по жребию, забирался в армию. Если же семья уплачивала 35 — рублевый сбор, то помещик выкупал в рекруты крестьянина у другого помещика.
Рекрутчина как устрашение использовалась ШЕРЕМЕТЕВЫМ и для борьбы с молоканами и старообрядцами, которых было немало в округе. Ею пугали и тех, кто не соблюдал религиозные обряды. «Ты что же в церковь не ходишь, разве хочешь в рекруты?» — говорил ШЕРЕМЕТЕВ крестьянину, о котором ему докладывали его прислужники.
Помещичий произвол, особенно Сергея Васильевича, распространялся на все стороны жизни крестьян, в том числе и личную. Принудительные браки, разлучение семей, ссылки, оскорбления, побои и сдача в рекруты были в порядке вещей у ШЕРЕМЕТЕВЫХ. Сергей Васильевич нередко прибегал к личной расправе с неугодными. Он постоянно ходил и разъезжал с нагайкой в руке, не расставался с нею и в своем доме, когда принимал крестьян. Обычно во время таких приемов он не смотрел вошедшим в лицо, а наблюдал их в большое зеркало, слегка постукивая нагайкой по голенищу сапога, как будто играя. В зависимости от содержания разговора это постукивание нагайкой то ослабевало, то усиливалось, иногда жгучая нагайка пускалась в дело.
Но вечно так продолжаться не могло, наступали новые времена … Приближалась крестьянская реформа.
Но в Нижегородской губернии подавляющая часть дворянства во главе с крепостником ШЕРЕМЕТЕВЫМ была ярым противником освобождения крестьян. В губернии был образован комитет по реформе, но в нем было засилие крепостников. Губернатор Александр МУРАВЬЕВ, бывший декабрист, вынужден был обратиться к царю, после чего члены комитета приступили к работе с явным намерением получить для себя побольше выгоды. В этих условиях, когда шла ожесточенная борьба крепостников против реформаторов, С.В. ШЕРЕМЕТЕВ понимал неизбежность отмены крепостного права, в результате чего он лишался больших доходов от получения оброка с крестьян. Поэтому, чтобы не потерпеть убытков, опережая события, он сам предложил богатым юринским крестьянам выкуп за выход на волю, устанавливая плату за это в сумме 25 рублей с каждого рубля, который крестьянин уплачивал как оброк помещику.
Если оброк в 1858 году составлял 37 тысяч рублей, то данная операция давала ШЕРЕМЕТЕВУ колосальную сумму — 1 миллион рублей. Решение этого вопроса ШЕРЕМЕТЕВ возложил «думчих», которые должны были уговорить крестьян согласиться на условия помещика о выкупе. Но эта попытка помещика сорвать куш с крепостных потерпела неудачу. Возмущенный действиями Сергея ШЕРЕМЕТЕВА, тайный сход села Богородского посылает в Нижний Новгород к губернатору своих ходоков — Хохолова-Сурихина и Желтова с жалобой на помещика. МУРАВЬЕВ принял ходоков, предложил им написать подробную жалобу, которую направил министру внутренних дел для организации по ней следствия. Одновременно губернатор решил опечатать вотчинные бумаги Сергея Васильевича и поставил в известность предводителя дворян о действиях ШЕРЕМЕТЕВА, на что последний еще более усилил издевательства и притеснения крестьян, которых называл бунтовщиками, а МУРАВЬЕВА — подстрекателем и каторжником.
Только после повторного донесения губернатора министру о продолжающихся издевательствах ШЕРЕМЕТЕВА над крестьянами последовало в марте 1859 года повеление царя Александра II о командировании в Богородское флигель-адъютанта графа Бобринского с поручением: «Войдя в личные сношения с Шереметевым, потребовать от него объяснения и, проверив оное, если окажется нужным, убедить его к прекращению стеснительных для крестьян действий. В случае же уклонения Шереметева распорядиться о производстве формального следствия». Приехав в Богородское, проверяющий встал на сторону помещика. Первым шагом его была попытка примирить ШЕРЕМЕТЕВА с крестьянами, но это не удалось. Бобринский сделал после этого попытку спровоцировать крестьян на беспорядки, с тем, чтобы ввести солдат для расправы. Но и эта попытка не удалась графу.
После опроса уполномоченных крестьян обнаружив явное злоупотребление и притеснения крестьян, Бобринский в своем отчете исказил положение дел, обвинив во всем крестьян и губернатора МУРАВЬЕВА. Возмущенный такой проверкой, губернатор вновь обращается к министру внутренних дел, дает оценку проверки как клевету на него и предупреждает о своей отставке. Результатом этого письма был доклад царю, а затем решение последнего: «За злоупотребление над крестьянами лишить Шереметева права управления имением, которое сдать в опеку». ШЕРЕМЕТЕВ был выселен из Богородского и доставлен под особым конвоем в Нижний Новгород, откуда выехал в Финляндию 17 мая 1860 года. Управление же вотчинами было передано опекунскому совету.
В конце концов, ШЕРЕМЕТЕВ все же добился разрешения выехать за границу, поселился в Женеве, где вскоре, в 1866 году, и скончался (а похоронен был в Сергиевой пустыни близ Петербурга). Хотя у него и были дети, но все рожденные не в браке, без права наследования, и прямых наследников по мужской линии не оказалось. Фамилию нижегородских ШЕРЕМЕТЕВЫХ продолжить мог только тридцатилетний племянник Сергея Васильевича – гвардии поручик Василий Петрович ШЕРЕМЕТЕВ (1836 - 1893 гг.). В 1860 году он вступает во владение Юринской вотчиной и именно он со своей женой Ольгой Дмитриевной начинает в Юрине строительство усадьбы и главного дома, известного нам сегодня как «Замок Шереметева».
Облюбовал место на берегу Волги и задумал строительство замка еще сам Сергей Васильевич, но, несмотря на свои замыслы, так и не построил …